ВУДСТОК

Джордж и Юля подошли к подъезду пятиэтажки.
Он был в теплой кожаной куртке, длинные волосы падали на меховой воротник.
Она – в расстегнутой косухе поверх черной кофты "The Doors", коротко стриженая, с пирсингом в бровях.
Свет в подъезде не горел.
Джордж поднимался по ступенькам на ощупь.
Юля держалась за рукав его куртки.
На площадке последнего этажа Джордж остановился.
Вытащил из кармана кольцо с ключами.
Отпер дверь с номером "50".
Он прошел в прихожую, включил свет.
Юля вошла за ним.
-Где у тебя туалет? – спросила Юля.
– А то я умираю…
Джордж открыл дверь в совмещенный санузел.
Нажал на кнопку выключателя.
Юля зашла, закрылась изнутри.
Джордж снял ботинки и куртку.
Прошел через комнату в кухню.
Включил свет.
Над старым округлым холодильником висел большой плакат Deep Purple.
Дверь холодильника была обклеена картинками из жвачек: портреты футболистов, черепашки Ниндзя, спортивные машины.
В углу стояли несколько десятков бутылок из-под водки и пива.
*
Джордж и Юля сидели за кухонным столом.
На столе стояла почти пустая бутылка водки и тарелки с остатками закуски: колбаса, хлеб, сыр.
За окном чернели окна соседнего дома.
Только два или три светились.
-Ты часто работаешь звукачом на концертах? – спросила Юля.
-Когда зовут. Обычно – раз, два в неделю…
Раньше сам играл – в ресторанах, а сейчас уже старый…
-Сколько тебе?
-Пятьдесят три.
-Офигеть! Ты старше меня больше, чем в три раза…
-Тебя это смущает?
-Да нет, просто…
Джордж взял бутылку, налил в две рюмки.
-Давай еще раз за музыку рок… - сказал он.
– Если бы не музыка…
Юля и Джордж чокнулись.
Несколько капель пролились из рюмок на клеенку стола.
*
Комнату освещал старый торшер с оранжевым абажуром.
На подставках стояли две электрогитары.
Почти все стены занимали полки с пластинками, компакт-дисками и видеокассетами.
Кроме них, в комнате были только диван, гитарный усилитель, телевизор и музыкальный центр.
Джордж взял из стопки компакт-дисков один, вставил в музыкальный центр, выбрал трэк.
Юля медленно стянула через голову кофту, потом черную майку "Кино", осталась в лифчике красного цвета.
Заиграла песня Led Zeppelin "Baby I'm Gonna Leave You".
-Ой, поставь что-нибудь другое, - сказала Юля.
-Что, не нравится?
-Нет, слишком она слащавая…
Джордж наморщил лоб, покрутил головой и поставил другой диск.
-Вот это – нормально. Я люблю регги.
Джордж подошел к Юле, потрогал ее грудь в лифчике, расстегнул пуговицу своих джинсов.
*
Джордж и Юля лежали на диване, укрытые одеялом, курили.
-Да, алкоголь есть алкоголь, - сказал Джордж.
– То ли он друг, то ли враг – не поймешь.
В клубе два пива и сто грамм, здесь с тобой…
-Ладно, не страшно. Не расстраивайся.
Юля провела ладонью по худой волосатой руке Джорджа.
-Как тут не расстраиваться?
Жизнь проходит, неизвестно, сколько еще в ней осталось радостей…
-Я посплю, ладно?
-Ладно, спи.
Юля отвернулась к стене.
Натянула одеяло на голову.
Джордж посмотрел на торчащую из-под одеяла Юлину пятку и вышел из комнаты.
*
-Что, не спишь? – спросил Джордж.
-Да, что-то проснулась и не могу уснуть.
Твердый диван у тебя…
А ты что, еще не ложился?
-Не ложился…
-Почему?
-Бессонница.
В моем возрасте много не спят…
-Что ты все про свой возраст?
Не надо так насчет этого…
-Как – насчет этого?
-Ну, каждые пять минут говорить, какой ты старый.
Получается, что ты вроде как понтуешься…
-Сигарету дать?
-Давай.
Джордж взял с подоконника пачку.
Прикурил себе и Юле.
Передал ей сигарету.
Затянулся сам.
-А может, я и не понтуюсь, а на самом деле чувствую себя старым?
Столько уже в жизни было, и так давно…
Меня в семьдесят первом из института выгнали.
За аморальное поведение и буржуазный образ жизни.
А ничего такого не было – организовали группу под маркой факультетского ВИА, снимали Deep Purple, Led Zeppelin.
Выпивали, конечно, на репетициях.
Ну и девушки, само собой, приходили на репетиции.
Тогда не знали такого слова – "групис".Причем организовал все это дело парень, у которого отец работал в обкоме.
Через него и пластинки приходили, у него я все свои любимые альбомы услышал…
Леша Никодимов.
В группе на басу играл.
Меня выгнали и Сашку Захаренко выгнали, а Леша остался – папаша его отмазал.
А после института уехал в Москву, в аспирантуру.
Там он и остался, само собой разумеется.
Сейчас бизнесмен – не особо крутой, но и не мелкий.
А Сашка давно уже на кладбище…
Джордж потушил сигарету в пепельнице, стоявшей на полу у дивана.
-А все сраный "совок" виноват, это он поломал мне жизнь…
Это из-за него я не мог играть ту музыку, которую хотел…
Это из-за него всю жизнь по ресторанам…
-Но тебя ведь не заставлял никто в ресторанах играть?
Были и другие варианты…
-Какие другие варианты?
Что ты знаешь про то, что было тогда?
Это вам сейчас хорошо – все возможности.
Какую музыку хочешь, такую слушай.
Или играй…
-Но ведь писали же свои альбомы "Кино" или "Аквариум"…
Это же тоже было при "совке"?
И КГБ их прессовало…
Но они выстояли…
-Ладно, хватит про это.
Подвинься, я тоже попробую заснуть.
*
За окном светлело.
Юля тронула руку Джорджа.
-Ты спишь?
Сколько время?
Джордж посмотрел на наручные часы.
-Без пятнадцати восемь.
А ты куда-то спешишь?
-В училище.
-Ну, давай тогда.
Юля перелезла через Джорджа, спрыгнула с дивана, наклонилась, подняла с пола трусы, надела.
-Вот ты говоришь…
Мы были отрезаны от всего, ото всей информации.
Мне было семнадцать лет в тот год, когда в Америке был Вудсток…
-А мне сейчас семнадцать.
Интересно, да?
-…И я даже не знал про то, что был Вудсток, потому что не слушал еще "Би-Би-Си"…
И "Голос Америки" не слушал…
Это потом уже, в институте…
Опять же, благодаря Лешке.
Юля натянула кофту, посмотрела на Джорджа.
-Ну, я пойду.
Спасибо, в общем.
И ты не обижайся, что так получилось…
-А зачем ты вообще со мной пошла, только честно?
-Честно?
А ты не обидишься?
-Нет.
-Я домой не хотела идти.
У меня с мамой отношения сложные…
-А ты знаешь, с другой стороны, я не сожалею насчет своей жизни.
Насчет того, что в ней было и чего не было.
У меня была музыка, от которой я охеревал, получал такой кайф, который другим и не снился.
И я считал и считаю тех, у кого этого кайфа нет, людьми неполноценными.
Все это быдло, которое ходит каждый день на завод, потом напивается, чтобы подольше не идти домой, потому что дома – жена и дети и проблемы.
Потом дети вырастают и становятся бандитами и проститутками, потому что быдло ничего не может им дать и потому что в нашей стране некем особо и становиться, кроме бандитов и проституток…
-Ну ладно, пока.
Юля взяла рюкзак и вышла в прихожую.
-Дверь открыть сможешь?
-Да.
Джордж встал, подошел к окну.
Начинался серый октябрьский день.
За домами дымили трубы химкомбината.
Люди на остановке садились в грязный троллейбус.
Хлопнула входная дверь.

2005