ВЕСНА

Они познакомились на школьной дискотеке перед восьмым марта.
Он заметил ее и спросил у Коня, одногруппника по училищу:
-Слушай, что это за пила, а?
-Светка Шаблович. Учится в 38-м училе.
-Сейчас ходит с кем-нибудь?
-Не знаю. Скорее всего, нет.
-Иди побазарь с ней, скажи, что я хочу с ней ходить.
-На хуй она тебе упала? Пацаны говорили, она уже с половиной района перееблась...
-Ты это видел?
-Нет, сам не видел, но говорили.
-Тогда не пизди. Иди поговори.
Она разговаривала с подругой и курила.
Конь подошел, недолго поговорил с ней и вернулся.
-Все нормально. Иди теперь сам побазарь.
Он подошел.
-Привет. Меня зовут Антон.
-А меня - Света.
-Сегодня дискотека не особо, да?
-Ага, не особо.
-Ты уже домой? Могу проводить.
-Ну, проводи.
Они вышли на улицу.
На крыльце несколько человек курили, сплевывая на кучу грязного снега.
Она сказала:
-Скорей бы уже стало тепло.
-Ага.
Они шли к ее дому молча.
Когда подошли, он сказал:
-Давай завтра съездим в центр.
-Ну, вообще, можно. Во сколько?
-Давай в семь на остановке. Пока.
-Пока.
*
-Пошли, может, в кино? - спросил он в троллейбусе.
-Ну, пошли.
Троллейбус ехал через индустриальные окраины, отделявшие район, где они жили, от центра.
Этот район специально построили тридцать лет назад для рабочих окрестных химзаводов и других вредных производств.
Поэтому он так и назывался – «Рабочий поселок».
Они молча вышли на остановке у «Китайской стены», молча дошли до кинотеатра «Родина».
В «Родине» шел американский фильм - на него решили и сходить.
Во время фильма он несколько раз выходил покурить в туалет, вытряс там мелочь у центровых малых.
Она смотрела на экран, не отвлекаясь.
После фильма они зашли в «Пингвин».
Он дал денег малому в начале очереди на два по сто пятьдесят мороженого с сиропом и два молочных коктейля.
Кто-то в очереди начал возмущаться, но он промолчал.
Они сели за столик и начали есть мороженое погнутыми алюминиевыми ложками.
-Завтра дискотека в «тресте», - сказал он.
-Придут «пионеры». Будем пиздиться. Наши некоторые будут с бабами. Если хочешь - поехали.
Не бойся, тебя никто не тронет. Баб обычно не трогают.
-Хорошо. Я поеду.
Они вышли из троллейбуса. Было холодно. Она взяла его под руку.
Возле ее подъезда он спросил:
-Дома кто-нибудь есть?
-Ну... Вообще никого.
-Давай зайдем. Дашь пожрать чего-нибудь. - Он криво улыбнулся, в первый раз за вечер.
Они зашли в однокомнатную бедно обставленную хрущевку.
На столе стояла швейная машина и валялись выкройки.
-Ты с кем живешь? – спросил он.
-С мамой.
Она включила старый телевизор «Электрон» и принесла из кухни тарелку каши, кусок батона и банку варенья.
-А мяса что, нету?
-Нету.
Он сел на продавленный диван и стал есть.
Она смотрела на него.
На ее почти красивом лице не было никакого выражения.
Он поднял глаза от тарелки.
-Садись, чего стоишь и смотришь?
Она села рядом с ним на диван.
Он доел, поставил пустую тарелку и банку на столик, повернул голову и посмотрел на нее.
-Ну, что, раздевайся.
-А может не надо... Мама должна скоро прийти.
Он никак не прореагировал.
Она разделась полностью, он остался в высоко натянутых носках, облезло-голубой майке и «семейных» трусах.
Она легла, он стянул трусы до колена и полез на нее.
Она никак не реагировала.
Он кончил ей на живот, слез, быстро оделся и пошел в прихожую.
Она накинула халатик и пошла следом.
-Завтра на остановке в семь, - сказал он и вышел.
*
Он сидел и курил с приятелями на остановке.
Остановка была вся засыпана мусором и заплевана.
Боров, коренастый паренек небольшого роста, спросил у него:
-Ты что, ходишь со Светкой? Она ж конченая. У нее триппер был, и аборт ей делали.
Кидай ты ее, на хуй.
-Не пизди.
-Хули ты сразу «не пизди»? Я тебе говорю, как пацану.
-Сказал - не пизди. Я могу и не понять.
Он резко ударил Борова кулаком в живот.
Тот скорчился и тут же получил еще по носу и в челюсть.
Остальные молча наблюдали.
Боров потрогал грязными пальцами рассеченную губу.
*
Когда пацаны всей толпой вывалили на улицу, она осталась танцевать.
Она слышала, что во время дискотек в «тресте» часто бывают драки, и ей было страшно.
От страха ее движения в танце были резкими и отрывистыми.
На улице началась драка между «рабочими» и «пионерами».
На него кинулись сразу двое здоровых пацанов, он упал, и они добили его ногами.
Кто-то заорал:
-Менты!
Толпа рассеялась.
К ней подбежал пацан с Рабочего.
-Иди, там твоего постелили.
Она выбежала из клуба.
«Рабочие» стояли около входа и курили, рядом стояли два мента.
Один пацан объяснял ментам:
-Он просто споткнулся и упал. Вот его подруга - сейчас заберет.
Другой пацан сунул ей деньги и сказал:
-Лови «мотор» и вези его домой.
Такси остановилось у его подъезда.
Она помогла ему выйти, подойти к двери подъезда.
Она спросила:
-Ты как?
-Хуево. Почки, бля, отбили.
Он позвонил в квартиру на первом этаже.
Открыла мать.
Отец в трусах выглянул из комнаты.
Оба выглядели, как пьющие люди.
В квартире воняло самогонкой.
-Ну что опять случилось? - заорала мать.
-Допрыгался?
-А это кто такая? - сказал отец.
-Нам тут твои бляди не нужны!
Он подошел к отцу и ударил его в нос, потом сам охнул и прислонился к стене.
Отец спрятался в комнате.
-Я, наверное, пойду, - сказала она и вышла из квартиры.
*
Через несколько дней он пришел к ней днем, и они трахались на диване, укрывшись выцветшим одеялом - в квартире было холодно.
Синяки у него на лице пожелтели, и рассеченная губа почти зажила.
Неожиданно щелкнула дверь, и вошла ее мать.
Он сильно сжал ей руку и сказал:
-Не дергайся.
Мать заглянула в комнату и закричала:
-Ах ты сука, еб твою мать! Проститутка, шлюха, мать свою позоришь.
Он вылез из-под одеяла и без всякого стеснения начал одеваться.
Мать продолжала кричать.
Выходя из комнаты, он злобно посмотрел на нее и сказал:
-Заткнись, сука.
Мать замолчала и присела на табуретку, как была - в пальто, со съехавшим с головы нелепым платком.
Хлопнула входная дверь.
Дочка слезла с дивана, набросила халат, подошла к ней, обняла за плечи.
Они сидели и плакали.
*
Он пил с друзьями в подвале, в «конторе».
В углу лежали гантели и штанга, а стены были оклеены фотографиями голых женщин.
Бык гнусно улыбнулся и сказал:
-Я вчера видел твою в городе с каким-то мудаком.
-Не пизди.
-Не, правда, видел. Я его не знаю, он не с нашего района.
-Пиздишь.
-Ну, спроси у Фали.
Фаля, помнишь, мы его бабу вчера видели в центрах с каким-то лохом?
-Ага, помню.
-А что тут такого? Ты что, ее не знаешь?
Они разлили «чернило» из последней бутылки.
По полному стакану не получилось.
Он выпил, молча встал и пошел к двери.
Он поднялся по лестнице и позвонил в ее дверь.
Она открыла сама, и он сразу ее ударил - кулаком, в лицо.
Она упала, и он стал пинать ее ногами, тут же, в дверях.
Из комнаты прибежала мать.
-Ты что делаешь, гад?
Он повернулся и пошел вниз по лестнице.
Мать кричала:
-Я сейчас милицию вызову!
Светка, как его фамилия? Где он живет?
*
Он, Боров, Фаля и Даник пьяные шлялись по району.
Навстречу шел высокий мужик в черной куртке.
-Э, ты, дай закурить! - крикнул Боров.
Мужик не ответил.
-Э, ты что не слышал?
Мужик презрительно посмотрел на пацанов и сказал:
-Я не курю.
-Что, спортсмен, наверное? - спросил Даник, самый мелкий ростом и самый младший.
Чтобы старшие над ним меньше издевались, он всегда наглел больше всех.
Мужик промолчал.
Даник подскочил к нему и замахнулся.
Мужик увернулся и ударил Даника кулаком в нос.
Тот упал.
-Э, бля, ты охуел? – крикнул Боров.
Мужик смотрел на пацанов злобно и жестко.
Все пацаны кинулись на него.
Мужик отбивался ногами и кулаками, пока ему не попали по яйцам.
Он присел, его сбили с ног и стали молотить ногами - то по очереди, то все сразу.
Больше всех старался Даник.
Мужик не кричал.
Прохожих не было.
Из окон ближайшей пятиэтажки драку наблюдали несколько старух.
Когда пацаны ушли, мужик остался лежать на тротуаре.
*
Менты приехали за ним ночью.
Двое вошли в комнату и выволокли его из постели.
Он сопротивлялся и кричал:
-Э, в чем дело? Что вы от меня хотите?
Один мент ударил его кулаком в нос, потом ногой по яйцам.
-Он еще спрашивает, в чем дело.
Вы, пидарасы, человека убили.
Оба мента начали молотить его ногами.
Мать стояла рядом и плакала.
Из соседней комнаты выглядывали отец и сестренка.
-Это еще только начало, - сказал второй мент.
-Все еще впереди, готовься.
*
Она сидела дома с матерью.
-Сколько ему светит? - спросила мать.
-От семи до пятнадцати.
Она заплакала, потом поднялась и пошла на кухню.
В открытую форточку слышны были голоса детей - у них начались весенние каникулы.
Светило солнце.
Она взяла в правую руку кухонный нож, зажмурилась и перерезала себе вены на левой.
Нож упал на пол.
Лезвие с налипшими хлебными крошками было вымазано кровью.

2000-2002