|
Подросток Гонцов Паноптикум издательства "Ad Marginem" пополнился еще одним экстремальным человеческим типом - гопниками. В книге - дюжина рассказов, большая часть которых образует некий квазироман о детстве и подростковых похождениях героя. И лишь несколько завершающих книгу новелл - о временах более поздних: в них герой книги уже студент, аспирант, офисный клерк. В общем, эдакое медленное прощание с развеселой хулиганской юностью. Врастание бывшего "молодого негодяя" в новый буржуазный порядок. Если бы эта книга вышла лет 12-13 назад, ее наверняка многие бы приняли за жестокий физиологический очерк, за публицистику, за обличительный перестроечный опус. Ибо время действия - конец 80-х, разгар перестройки, угар "нового мышления". К счастью, теперь есть возможность смотреть на ту эпоху более трезво, более отстраненно. В книге, несмотря на всю ее чернуху и жестокости, есть привкус ностальгии по тем временам, когда все было как-то "по-человечески", "по-нашему". Пили портвейн, "снимали" девчонок, дрались район на район. Если курили, то только "Космос" и "Приму". Грубили, сквернословили, мелкой уголовщиной порой баловались. В милицию попадали. Но все было родное, естественное. Если "подросток Савенко" из автобиографической трилогии Лимонова - хулиган, поэт и сын офицера, то герой книги Козлова Андрей Гонцов по прозвищу Гонец - отличник, хулиган и сын спившегося поэта. И живут они, в общем-то, в одном и том же условном советском областном городе, где по вечерам не следует выходить на улицу, а в чужой район лучше не забредать совсем. Где молодая шпана держит в страхе не только мирных обывателей, но и учителей собственной школы и даже милицию. И только хорошо тренированные "центровые" (резерв будущей оргпреступности) способны совладать с бритыми парнями из рабочих кварталов. Книга, в общем, "цепляет".
Любопытна психология подростка, любопытны ностальгические мотивы и своеобразная
"черная лирика". Если интонацию Козлов "позаимствовал"
у Лимонова, то антураж и быт автор словно взял напрокат из перестроечных
фильмов типа "Маленькой Веры" и "Меня зовут Арлекино".
"Наша семья жила в двухкомнатной хрущевке, и своя комната была только
у Игоря... Папа приходил с работы поздно, почти всегда пьяный, и тут же
ложился". Мама же ведет с сыном-оболтусом такие примерно разговоры:
"Я работаю с утра до вечера за копейки - пятьдесят получки, пятьдесят
аванса, - а вы этого не цените". В других семьях - еще мрачнее, еще
беспросветнее: побои, поножовщина, повальное пьянство. В школе учителя-сталинисты
ругают перестройку и Горбачева. Милиционеры бубнят что-то о честной и
правильной жизни. И каждый борется с провинциальной тоской по-разному.
Андрей и его друзья - вот так: "Можно играть в футбол и в деньги,
и докуривать бычки, и швырять камнями в поезда, чтобы разбить стекло,
и отлавливать и вешать черных котов, и много-много-много всего остального".
И это еще самые невинные шалости... Правда, за эту "романтику"
герои расплачиваются сломанными ребрами и покалеченными судьбами. Герою
книги вдвойне тяжело: он ведь - мальчик из "приличной" семьи
(не из пролетарской); вчерашний отличник в нем борется с сегодняшним гопником,
грозой местных "неформалов". "Отличник" в конце концов
побеждает. Но жизнь от этого не становится интереснее. Артур Корсаков
| ||||||||