30 марта, воскресенье

"Икарус" с табличкой "29" свернул к переезду, притормозил, переезжая пути, подкатился к остановке.
В салоне сидели только трое парней - коротко стриженных, в темных куртках.
-…забил ей стрелку в субботу, - сказал один. - Поедем в город… Мороженое, коктейль там, потом - к ней домой, если никого дома нету…
Автобус остановился. Раздвинулись двери. Запрыгнули пятеро пацанов.
-Что, менжинские, на Ямницкий к бабам ездили, да? Ну, мы вас сейчас…
Звякнула, разбившись о поручень, пивная бутылка. Осколки зеленого стекла посыпались на пол. "Розочка" врезалась в чью-то ногу выше колена, разодрав серые пэтэушные брюки. Брызнула кровь. Заорал пацан, которого "пописали". "Розочка" упала, покатилась по грязному полу. Ботинок влетел в нос лежащему под сиденьем пацану. Он высморкал темно-красную кровь вперемешку с соплями.
Из кабины выскочил водила - лысый высокий мужик в синей кофте от спортивного костюма и коричневых мятых брюках, - держа в руке здоровенный гаечный ключ.
-Ну-ка все из автобуса, на хер! Быстро, кому сказал?
Пацаны, продолжая махаться, выпрыгнули из автобуса. Водила отфутболил "розочку". Она отлетела в конец салона.
Автобус отъехал, моргнув заляпанными грязью "габаритами". Затарахтел сигнал переезда. Из-за деревьев лесополосы показался товарняк.
Один из "менжинских" валялся под лавкой на остановке, среди бычков и бутылочных осколков, его разодранная штанина была вся в крови. Двух других молотили ногами и кулаками.
Взвизгнули тормоза - подъехал ментовский "козел". Из машины выскочили два мента - сержант и старлей.
-Э, ну-ка стоп! - заорал старлей. - Что, плохо слышите?
Местные пацаны побежали к лесополосе. Двое "менжинских" помогли подняться третьему.
Поезд удалялся. Уменьшались красные точки на последнем вагоне.
-Стоять, блядь, суки! - крикнул старлей. - По-хорошему говорю - стоять! Ну, если догоню…
Пацаны бежали по лесополосе. Один споткнулся, зацепившись за что-то, упал, тут же вскочил. Догнавший его сержант схватил пацана за куртку, сбил с ног, два раза ударил ногой по ребрам.
-Ты, пидар… - закричал пацан. - Посмотри, что здесь!
-Я тебе счас посмотрю…
Сержант наклонился, крикнул:
-Юркевич! Скорей сюда!

Опорный пункт занимал первый этаж двухэтажного старого дома рядом с почтой, через улицу от столовой и пивбара. В доме не светилось ни одного окна. У "опорного" стояли два желто-синих ментовских "козла" и "Москвич". На крыльце топтались несколько человек в форме и в штатском. Старлей курил, прислонившись к крылу "козла". К нему подошел капитан.
-Этого отпускай. Он не причем… Судмедэксперт говорит - труп пролежал там как минимум двадцать четыре часа. Если только по "хулиганке"…
-Какая там "хулиганка"? Те замудонцы, которых они отдубасили, смылись - пока мы этих ловили… Видно, такие же кадры…
-Запиши фамилию, адрес и отпусти. Потом вызовешь на допрос - раз шераёбятся там, может, видели что-нибудь…
-А если имеют отношение?
-Вряд ли. Кто они? Мелкие шавки, говно… Ну, допросишь, в общем, - на всякий пожарный…
Старлей зашел в опорный пункт, свернул налево, прошел по тусклому коридору, освещенному слабенькой лампочкой без плафона, вынул ключ, отомкнул дверь, включил свет. Пацан спал, положив голову на стол под портретом Макаренко.
-Э, ты, просыпайся!
Пацан открыл глаза, зажмурился. Старлей сел с другой стороны стола, порылся в бумагах, нашел мятый чистый лист в клетку.
-Фамилия, имя, отчество…
-Половчук. Анатолий Петрович…
-Год рождения?
-Тысяча девятьсот шестьдесят девятый…

31 марта, понедельник

За зарешеченным окном прокуратуры были видны черные голые деревья и красно-белый лозунг на перилах пешеходного моста: "Решения двадцать шестого съезда КПСС - в жизнь!" К грязному стеклу прилипли дохлые мухи. Бумага, которой были залеплены рамы, местами отклеилась, из-под нее вылезли клочья ваты. На подоконнике стояла банка от "Кофейного напитка", набитая бычками.
За ободранным письменным столом сидел начальник следственного отдела Сергеич: за пятьдесят, в поношенном темно-сером костюме, под пиджаком - пуловер и мятая синяя рубашка.
На придвинутых к столу Сергеича стульях сидели следователи Сергей и Юра.
-…личность убитой установлена, - сказал Сергеич. Он провел ладонью по своим слегка курчавым, седым, редким надо лбом волосам. - Фотографию утром сегодня показали в школах, которые поблизости… В семнадцатой опознали. Десятиклассница… - Сергеич посмотрел на листок бумаги на столе. - Смирнова Светлана Петровна. Шестьдесят девятого года… Двадцатого мая. Сколько ей было бы? Семнадцать. Да, точно, семнадцать… В голове не укладывается…
Сергеич отвернулся, посмотрел в окно. На стене в углу бормотал радиоприемник "Сож" - белая коробка с черной ручкой громкости. Передавали выступление Горбачева:
-…Перестройка - назревшая необходимость, выросшая из глубинных процессов развития нашего социалистического общества. Оно созрело для перемен, можно сказать, оно выстрадало их…
-Изнасиловали ее? - спросил Сергей.
-Судмедэксперт даст заключение вечером. Но, похоже, что да… Трусы, колготки спущены…
-А что родители? - Юра - среднего роста, светловолосый, в черном свитере и потертых джинсах - глянул на Сергеича. - Почему не заявляли? Она ж, получается, больше суток, как дома не появлялась…
-Кто их там знает… - Сергеич махнул рукой. - Может, сама еще та штучка, а может быть - пьяницы. Ну, это уж вы будете разбираться. В общем, поручаю вам это дело. Сергей - старший. А ты, Юрка, раз с убийствами дела еще не имел… В общем, пора и тебе, так сказать, приобщаться. Почти год работаешь, все-таки…
Сергей - невысокий, черноволосый, коротко стриженый, - сморщившись, поглядел на начальника.
-А почему транспортная не возьмет? Рядом же с железной дорогой…
-Я разговаривал с Волковым - по расстоянию получается, вроде, их территория… Но Волков уперся рогом - сотрудников нет, заняты все, зашиваются… Позвонил специально в республиканскую - там говорят: отдавайте в районную…
-Козлы, ну, козлы…
-Пацанов тех задержали? - спросил Юра.
-Задержали одного, но отпустили, записали имя, адрес… Ладно, хлопцы, давайте, как говорится, дерзайте… Если честно, не завидую вам… Ой, не завидую… - Сергеич покачал головой. - Самый плохой район во всем городе. Хуже одно только Гребенёво… Ну, про Гребенёво разговор особый - там цыгане живут, а среди них, ясное дело, всякого элемента хватает… Спекулянты, тунеядцы, люди без постоянного места жительства и работы… Одно хорошо, что не к нашему относится, а к Ленинскому…
Сергеич посмотрел на Юру.
-Ну а ты когда постригешься? Что за цирк тут устраиваешь?
-Разве это длинные волосы, Степан Сергеич?
-А что, короткие? По-твоему, так должен выглядеть следователь прокуратуры? На Сергея посмотри, вот с кого надо брать пример… Ну, это ладно… А что касаемо убийства, здесь все серьезно. Вчера на место выезжал начальник УВД, утром обо всем доложено в обком… Поэтому на время расследования этого дела освобождаю вас от всей остальной…
Дверь открылась, зашел Шимчук - высокий, нескладный, сутулый дядька за пятьдесят, с толстыми губами, поздоровался со всеми за руку.
-Ну што, хто футбол сматрэл у субботу? Апять дваццать пять, да?
-Хорошо, что только ноль-один, - сказал Юра. - Могли и все три пропустить…
-А ты молчи, - перебил Сергей. - Ты за свое Динамо-Киев болей, а мы будем за наше…
-На будущий год - будете в первой лиге с такой игрой.
-Ну, это мы еще посмотрим. Может, чемпионами и не будем, но в призах - точно. Скажи, Петрович?
Шимчук снял шляпу, бросил на стол, пригладил ладонью редкие волосы.
-Вот если б у камандзе был Малафееу, то не было б пьяниц и ратазееу…